НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

Расстановка ударений: НАТУРА`ЛЬНАЯ ШКО`ЛА

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА, этап развития реализма в рус. лит-ре 40-х гг. 19 в., характеризующийся критич. и демократич. направленностью, сознат. осуществлением реалистич. принципов, интересом к проблемам обществ. среды (и соотношения с нею природы человека), а также спецификой жанровых форм, типа героя, конфликта, сюжетосложения. Термин принадлежал Ф. В. Булгарину ("Сев. пчела", 1846, № 22), но был переосмыслен и утвержден в лит-ре В. Г. Белинским.

Белинский консолидировал вокруг журн. "ОЗ" (позже в "Совр.") авторов, творчество к-рых составило Н. ш. с относительно высокой степенью идейно-творч. единения. Школа осуществила решение сложной, противоречивой задачи, вставшей перед лит-рой 40-х гг.: с одной стороны, "обращение внимания на толпу, на массу", "знакомство" ее "с нею же самою" (Белинский, X, 294; IV, 388); с др. - углубление в "важный современный вопрос о внутреннем человеке" (IV, 146). На разрешении этого противоречия основано внутр. движение школы (к кон. 40-х гг.) в жанровом отношении - от физиологич. очерка к повести и роману, методологически - от описательности к психологизму.

В становлении Н. ш. (ее родоначальником считается Н. В. Гоголь) Л. сыграл значит. роль. На рубеже 30- 40-х гг. личность Л. и его творчество в истолковании Белинского оказали сильное воздействие на молодых писателей, "Отрицат." направление Н. ш. определялось- в ряду др. историч. и идеологич. факторов - протестующей субъективностью Л. В значит. мере на худож. опыт Л. опирался Белинский в статьях 1839-41, где появилась мысль о возникновении новых лит. тенденций ("человечественность", "рефлексия", "сознание факта", пафос "сомнения и исследования" - III, 188; IV, 37, 410-13). Сближая "совершенно новый мир искусства", открытый Л. (IV, 147), и "эпоху сознания", наступившую для лит-ры (IV, 21), Белинский находит первоначальные формулировки будущей окончат, характеристики Н. ш.

Определяющим был импульс Л. в том принципиальном сдвиге, к-рый пережила во 2-й пол. 40-х гг. рус. поэзия во главе с Н. А. Некрасовым. Время требовало лирич. исповеди нового человека, поэзия обогащалась достижениями прозы, но прежде всего стремилась утвердить новую поэтич. личность. К этому шли многие (Н. П. Огарев, И. С. Тургенев), поиски увенчались творч. открытиями Некрасова. Лиризм, наполненный новым содержанием, был рожден в соприкосновении с опытом Л.. Не отменяя ценности добра и гармонии, Л. сумел найти высокое содержание в сфере отрицат. эмоций и художественно утвердить лирику негативных начал: ненависти, злобы, мщения, презрения, расширив границы возможного для поэзии. Перспективность и социальную емкость негативного пафоса в лирике вскоре подтвердили поэтич. выступления Некрасова, Из круга отрицат. эмоций, противоположных умств. застою и душевной примиренности, Некрасов извлек поэтич. формулу социального самочувствия демократич. героя - деятеля и борца. Субъективность Л. имела историч. содержание: она запечатлела судьбу поколения в трагич. эпоху истории. Субъективность Некрасова социально наполнена: в ней отразилось рождение нового общественного героя.

Соотношение творчества Л. с гл. завоеванием Н. ш. - ее прозой - сложно: многие из ее творч. открытий предугаданы Л. По существу опережала поиски Н. ш. "Княгиня Литовская" (1836) - первый в рус. лит-ре "петерб. роман", в к-ром несколько самостоят. сюжетных линий сомкнуты воедино образом столицы, господствует пафос исследования будней социальной жизни и аналитич. объективность изображения вытесняет господствовавшую в светской повести моральную патетику обличения среды. Включение в конфликт бедного чиновника насытило повествование будущими мотивами "натуральной" прозы: обыденная трагедия семьи "бедных людей", социальное столкновение и, по-видимому, гибель "маленького" героя при защите своего человеческого достоинства; неравная любовь; излюбленная в 40-е гг. драма девушки - жертвы домашних "преступлений". Эти сюжетные наметки художественно освоила проза ближайшего десятилетия (вне прямой зависимости от неопубл. "Княгини Лиговской"). В галерее "маленьких людей" Л. также нашел разновидность, характерную в дальнейшем для Н. ш.: бедного человека, в к-ром "образованность развила уже и сознание собственного достоинства", и потребность уяснить причины "несправедливости судьбы и людей" (Милютин В.А., Избр. произв., 1946, с. 166-67). Л. предвосхитил, т. о., путь, по к-рому пойдут, изменяя и углубляя гоголевскую концепцию "маленького человека", Ф. М. Достоевский (Голядкин - "Двойник") и М. Е. Салтыков-Щедрин (Нагибин - "Противоречия", Мичулин - "Запутанное дело").

В нач. 1841 в прозе Л. снова наблюдается появление тем, предваряющих Н. ш. Исследование в незавершенном "Штоссе" трагедии, к к-рой приводит совр. человека, охваченного прозой реальной жизни, романтич. миросозерцание, открывало дорогу романам А. И. Герцена ("Кто виноват?"), И. А. Гончарова ("Обыкновенная история"), повестям Достоевского ("Белые ночи", "Неточка Незванова"), Салтыкова-Щедрина ("Противоречия", "Запутанное дело"). Очерком "Кавказец", предназначенным для сборника ранних рус. "физиологии", Л. прямо вошел в круг задач лит-ры 40-х гг. Очерк связан с размышлениями Л. о совр. состоянии России: "Хуже всего не то, что некоторые люди терпеливо страдают, а то, что огромное большинство страдает, не сознавая этого" (запись Ю. Самарина на франц. яз., в кн.: Воспоминания). От Печорина мысль писателя обращается к человеку "толпы", "массы" и подходит к уяснению противоречивой связи его положения с его сознанием. Здесь Л. более всего приблизился к той идейно-лит. проблеме, к-рую призвана была решать Н. ш. Примечательно, что Гоголь, поставивший прозу Л. впереди его поэзии, мотивировал свое предпочтение тем, что "тут видно больше углубленья в действительность жизни; готовился будущий великий живописец русского быта" (VIII, 402).

На разных этапах развития Н. ш. степень воздействия Л. на нее была неодинаковой. Влияние его менее существенно в 1-й пол. 40-х гг., когда первенствовал физиологич. очерк, и возросло во 2-й половине, в связи с господством в Н. ш. повести и романа, в центре к-рых вновь оказалась проблема личности, дополненная демократия, и социалистич. толкованием. Воздействию Л. молодые писатели подверглись в неравной степени. Д. В. Григорович, И. И. Панаев, теснее связанные с "физиология" манерой, наименее обязаны Л. Его опыт существовал в ограничениях для Тургенева и особенно Гончарова, наследовавших в основном пушкинский повествоват. метод. Наибольшую важность творчество Л. имело для писателей, тяготевших к "интеллектуальной" прозе филос.-психол. наполнения (Герцен, Достоевский, Салтыков-Щедрин).

Простейшим типом лит. связи были предопределенные движением времени переосмысления темы "печоринства", критика индивидуалистич. демонизма ("Бретер" и "Три портрета" Тургенева, "Жак Бичовкин" А. И. Пальма). Самые плодотворные взаимоотношения, мало выраженные внешне, возникли, когда Герцен, Достоевский, Салтыков-Щедрин, Тургенев использовали худож. открытия Л. как инструмент исследования новых характеров и "концепирования" (выражение Белинского) иных образов. Анализ "внутреннего человека", в рус. лит-ре впервые практически явленный образом Печорина, был осуществлением генерального запроса времени, на к-ром сошлись все деятели передовой мысли (Белинский, Герцен, В. Н. Майков, петрашевцы). Рефлектирующий герой Л. предуказал тип будущего героя повестей и романов Н. ш. - всегда идеолога и "философа жизни". Л. открыл путь проникновения в глубину самосознания личности и способ аналитич. дифференциации в ней черт, определенных социальным воздействием, и свойств человеческой природы. "Натуральная" проза раздвинула границы своих исследований, сосредоточившись на ином социальном и человеческом материале; но избирательность характера и способ разработки его были подсказаны Л.

Истопником плодотворного развития явилась сама структура лермонт. романа, определявшая принципы сложения рус. прозы вплоть до сер. 50-х гг. Именно авторитет Л. мог узаконить для психол. опытов Н. ш. всевозможные формы "исповедальной" прозы: воспоминания, записки, дневники и письма героев ("Роман в девяти письмах", "Двойник" Достоевского, "Дневник лишнего человека" Тургенева, "Записки одного молодого человека", "Кто виноват?" Герцена, "Полинька Сакс" А. В. Дружинина и др.). Они господствуют в лит-ре полтора десятилетия, ибо опыты психол. анализа - видимо, также под воздействием "Журнала Печорина" - в лит-ре этой поры осуществляются преим. в форме напряженного самоанализа героя; объективированные формы психологизма были найдены позже. У молодых писателей этот способ повествования стал гибким инструментом исследования новых социальных микромиров. "Журнал Печорина" отражал высший интеллектуальный уровень времени; Н. ш. постигала, как осознают и выражают себя различные (преим. демократия.) социальные круги. Стремление авторов объективировать героя и отделиться от него тоже часто осуществлялось вслед за Л. контаминацией писем, дневников, исповедей героев, к-рая сталкивала вокруг одного предмета разные человеческие сознания ("Бедные люди" Достоевского, "Противоречия" Салтыкова-Щедрина), или выступлением автора в роли издателя и комментатора, отстранившегося от публикуемого "документа" ("Записки одного молодого человека", "Противоречия").

Наконец, одной из эстетич. предпосылок формирования Н. ш., наряду с гоголевским юмором, стала ирония Л.- важное стилеобразующее средство "Героя нашего времени", способ испытания в романе прочности нравств. основ совр. общества. Иронич. "анализ" Л., к-рый "многим колол глаза" (Майков В. Н., Соч., т. 1, К., 1901, с. 209), вооружил Н. ш. на критич. ревизию норм обиходной морали, освященных феод. традицией (отзвуки "Героя..." явно заметны, в частности, в цикле Герцена "Капризы и раздумье"). Однако Н. ш., движимая - в отличие от Л. - прежде всего социалистич. идеалами, положениями антропологич. материализма, подвергла более целеустремленному иронич. исследованию формы обществ. быта и сознания эпохи.

Лит.: Мордовченко Н. И., Белинский и рус. лит-ра его времени, М.-Л., 1950, с. 84-142; Кулешов В. И., Натуральная школа в рус. лит-ре XIX в., М., 1965 (по указат.); Цейтлин А. Г., Становление реализма в рус. лит-ре (Рус. физиология, очерк), М., 1965 (по указат.); Белкина М. А., Натуральная школа, в кн.: Краткая лит. энциклопедия, т. 5; Жук А. А., с. 226-33; Манн Ю., Утверждение критич. реализма. Натуральная школа, в сб.: Развитие реализма в рус. лит-ре, т. 1, М., 1972.

А. А. Жук.

Источники:

1. Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: 'Советская энциклопедия', 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.