ИСПОВЕДЬ

ИСПОВЕДЬ, разновидность лирич. самовыражения, культивируемая Л. как лит. жанр, но сохраняющая связь со своим первонач. значением: она - одно из семи христ. таинств, в к-рые входят также крещение, причащение, миропомазание, брак и др. И. требовала от человека полной искренности, стремления избавиться от грехов, раскаяния. Проникнув в худож. лит-ру, И. приобрела дидактич. оттенок, став своеобразным актом публичного покаяния (напр., у Ж. Ж. Руссо, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого). Но вместе с тем И. явилась и средством морального самоутверждения личности.

Как жанр лирики И. была развита романтиками, но в целом соотносима с формой лирич. высказывания от первого лица, известного еще до появления И. как христ. таинства. В предшествовавшей Л. рус. поэтич. традиции элементы лирич. И. появляются у Н. М. Карамзина и В. А. Жуковского, усиливаются в творчестве Е. А. Баратынского. У декабристов И. служила для высказывания политич. и филос. убеждений поэта устами исповедующегося героя ("Исповедь Наливайки" К. Ф. Рылеева). Стремление к И. характерно для лирики А. С. Пушкина 30-х гг. ("Когда для смертного умолкнет шумный день...").

И. сродни дневнику, но в отличие от него не прикреплена к к.-л. месту и времени. В лермонт. И. нередко сохраняются форма покаяния ["Молитва" ("Не обвиняй меня, всесильный")] и фигура внимающего И. (поэмы "Джюлио", "Мцыри", "Исповедь", стих. "Покаяние"). Но это лишь форма обращенности исповедующегося к тому, кто судит его грехи. В такой форме лермонт. герой вместо того, чтобы молить о прощении прегрешений, наоборот, отстаивает ценность совершенного им в жизни, не желая каяться в содеянном.

У Л. выделяются два типа И. Во-первых, это - И., обращенная говорящим к др. человеку или ко "всему свету". Напр., "Мцыри", "Покаяние", "К*" ("Я не унижусь пред тобою"). Здесь стремление к покаянию, спасению души и предельная откровенность канонич. И. вытесняются противоположным: "Не хочу я пред небесным / О спасеньи слезы лить / Иль спокойствием чудесным / Душу грешную омыть..." ("Покаяние"). Исповедующийся вместо того, чтобы рассказать о себе, воздвигает между собою и слушателем стену тайны, и тайну эту он отказывается раскрыть кому бы то ни было: "За жизнь, за мир, за вечность вам / Я этой тайны не продам!" (поэма "Исповедь"). Противопоставляя себя всему миру, герой тем самым отказывается от помощи. И. оборачивается вызовом собеседнику. Такое самоощущение героя стимулировано еще и тем, что он сомневается в способности слова адекватно передать его чувства и мысли: "...мои дела / Немного пользы вам узнать,- / А душу можно ль рассказать?" ("Мцыри"). Исповедь как отпущение грехов кем-то другим обесценивается, и исповедующийся возлагает их отпущение на самого себя.

Во-вторых, у Л. существует монологич. И.- И. "для себя". В стих. "Я не хочу, чтоб свет узнал" Л. как бы самому себе уясняет причины, в силу к-рых герой оставляет себе свою тайну: ему "судья лишь бог да совесть". Но бог в поэзии Л. не может стать верховным "очистителем" от греха: исповедующемуся не дано полноты веры, необходимой для завершенной И. Вера постоянно борется с рассудком, с опытом: "Но вере теплой опыт хладный / Противуречит каждый миг..." (стих. "Исповедь"). Местом столкновения веры и опыта как раз и становится И. (см. Религиозные мотивы).

Своеобразные полюсы исповедальной лирики Л.- "Молитва" ("В минуту жизни трудную") и "Благодарность". В первом стих. выражена взыскуемая поэтом полнота веры, во втором - саркастич. вызов богу (см. Богоборческие мотивы). Противоречие между этими полюсами - осн. тема И. у Л. Поэт не может принять прощения и внутр. оправдания со стороны любого другого человека. Поэтому его И.- в первую очередь отчет человека перед самим собой (отсюда н нежелание раскрыть, доверить тайну кому-то другому). Анализируя себя, лермонт. герой убеждается, что такое противоречие свойственно только ему и только ему оно служит источником душевных сил: "И то, что было б яд другим, / Его живит, его питает / Огнем язвительным своим" (стих. "Исповедь"). Вследствие этого человек то сознательно отгораживается от мира, обрекая себя на одиночество, то, как в стих. "Не обвиняй меня, всесильный", отрекается от "тесного пути спасенья" во имя любви к земным страстям. И противоречие между отторжением от мира и влечением к "волнениям ЖИЗНИ мятежным" является для лермонт. И. главным жанрообразующим моментом.

Жанр И. в лермонт. трактовке позднее появится у Ф. М. Достоевского, в творчестве к-рого он стал предметом глубинного анализа ("Бесы", "Братья Карамазовы").

А. М. Песков, В. Н. Турбин.

Источники:

1. Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: 'Советская энциклопедия', 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.