ДЕКАБРИСТЫ

Расстановка ударений: ДЕКАБРИ`СТЫ

ДЕКАБРИСТЫ, рус. революционеры, деятели дворянского этапа революц. движения в России. В годы становления личности Л. декабризм как полит. движение ушел в прошлое, но как идеология он оставался реальным фактором воздействия на формирование полит. взглядов молодых людей. В окружении Л.-ребенка были люди, непосредственно связанные с Д. Родной брат его бабушки А. А. Столыпин был известен своим оппозиц. отношением к реакц. политике Александра I; Д. считали его своим единомышленником и в случае успеха восстания прочили в состав временного пр-ва. После смерти Столыпина К. Ф. Рылеев обратился к его вдове В. Н. Столыпиной (см. Столыпины) со стихотв. посланием, к-рое, без сомнения, было известно в Тарханах: Е. А. Арсеньеву связывали с адресатом самые дружеские отношения. Был связан с декабристскими кругами и др. брат Арсеньевой - Д. А. Столыпин. Троюродные братья отца поэта - Д. Н. и М. Н. Лермонтовы, офицеры Гвард. флотского экипажа, оказались причастными к событиям 14 дек. 1825. Первый из них, служивший на одном корабле с М. А. Бестужевым и А. П. Беляевым, вышел на Сенатскую площадь и только благодаря случайности отделался легким наказанием.

Декабрьские события 1825 затронули и пензенское дворянство в целом: в ходе следствия были арестованы 11 выходцев из этой губ., в т. ч. трое (бр. Беляевы и И. И. Горсткин) - из Чембарского у. Разговоры о восстании велись и среди крестьян, с к-рыми общался маленький Л.; манифест Николая I по предписанию духовных властей читался в тарханской церкви и оживленно обсуждался.

Юношеские годы Л. прошли в Москве, где оппозиц. настроения после 1825 были особенно сильны. В Пансионе в свое время учились многие Д., в т. ч. П. Г. Каховский. Воспитанники зачитывались стихами К. Ф. Рылеева и др. Настроения, определявшиеся их влиянием, еще сильнее были в Моск. ун-те: дела А. И. Полежаева (1826), бр. Критских (1827), о к-рых хорошо помнили в ун-те, а в годы пребывания там Л.- дело Н. П. Сунгурова (1831). С участником сунгуровского кружка Я. И. Костенецким Л. был знаком.

Личное знакомство Л. с Д. произошло в 1837, на Кавказе. К нач. окт. 1837 относится (предположительно) знакомство Л. с А. И. Одоевским, в том же году он познакомился с В. М. Голицыным и С. И. Кривцовым. В годы второй ссылки круг связей Л. со ссыльными

Д. расширился: в 1840 он (предположительно) познакомился с А. И. Везелиным; был в дружеских отношениях с М. А. Назимовым и особенно с В. Н. Лихаревым, убитым в сражении при р. Валерик на глазах Л. С Н. И. Лорером близких отношений у Л. не установилось, но именно он с наибольшей обстоятельностью рассказывал о пребывании Л. на Кавказе. Вероятно также знакомство поэта с бр. А. П. и П. П. Беляевыми; в 1840 они посещали дом И. А. Вревского в Ставрополе, где часто бывал Л.

Отношения Л. с сосланными на Кавказ Д. были достаточно сложными. "Сознаюсь, мы плохо друг друга понимали,- свидетельствовал Назимов. - ...Над некоторыми распоряжениями правительства, коим мы от души сочувствовали и о коих мы мечтали в нашей несчастной молодости, он глумился. Статьи журналов, особенно критические, которые являлись будто наследием лучших умов Европы и заживо задевали нас и вызывали восторги, что в России можно так писать, не возбуждали в нем удивления" (Соч. под ред. Висковатого, VI, 303-04). Представитель поколения, сформированного после декабрьской действительностью, Л. в конце 30-х-нач. 40-х гг. был в самом деле большим "реалистом", чем Д. Николаевскую Россию он знал лучше своих собеседников и потому скептически относился к реформаторской деятельности пр-ва. Его мятежной натуре было чуждо всякое примирение с жизнью, ставшее к тому времени в декабристской среде уделом не только Назимова.

Творчески Л. также перерос Д. Безусловно влияние их поэзии на раннего Л. Свободолюбие и гневное отрицание тирании стали пафосом его творчества, в его стихах возникли излюбленные декабрист. темы и образы. Стихи памяти павшего воина или гражданина (напр., финал рылеевского "Волынского", стихи поэтов-декабристов на смерть Дж. Байрона) нашли у Л. своеобразное отражение в "Могиле бойца". В центре "Баллады" ("В избушке позднею порою") - образ женщины-гражданки, растящей сына-мстителя; напрашивается параллель с "Рогнедой" Рылеева. Герой "Песни барда" напоминает рылеевского Баяна. Стих. "Наполеон" и "Могила бойца" Л. дает подзаголовок: "Дума". У Л. немало п прямых реминисценций из Рылеева. Следы влияния своей поэзии в творчестве Л. усмотрел В. К. Кюхельбекер; произв. Л. получили одобрит. оценку в его дневниковых записях (особенно высоко оценил он "Героя..." и "Маскарад"). Цикл "провиденциальных" стихов Л. образно и стилистически близок стихам Кюхельбекера с их мотивами отверженности и изгнанничества.

В ранней лирике Л. ощутимо влияние декабристской поэтики. Так, выражение свободолюбивых идеалов, восходящих в обществ. сознании к Д., опиралось на распространенный в их поэзии принцип слов-сигналов (особенно характерный для гражд. лирики). Каждое из подобных слов вызывало широкий ряд аллюзий и ассоциаций. Так, стих. "30 июля. - (Париж) 1830 года", посв. парижскому восстанию, приобрело широкий обществ. смысл, т. к. опиралось на слова-сигналы "народ", "вольность", "сограждане", "тиран", "венец", - они сочетались с политически нейтральной, но стилистически возвышенной лексикой. В стих. "Жалобы турка" тема гнева с опорой на слова "рабство" и "цепи" рассчитана на ассоциативное мышление читателя. В поздней лирике Л. воздействие поэзии Д. заметно в цикле стихов о заточенном в темницу узнике ("Сосед", "Соседка", "Узник").

Знакомство с декабристской лит-рой в известной степени отразилось и в прозе Л. Возможна параллель между духовно опустошенным мизантропом Ижорским (у Кюхельбекера), с одной стороны, и Печориным - с другой, при том, что замысел Л. раскрыть характер "героя времени" был глубже, а его худож. воплощение - совершеннее. Одним из лит. учителей молодого Л. был А. А. Бестужев-Марлинский. Воздействие его стиля, а иногда и прямые реминисценции находим не только в стихах и поэмах Л., но и в романе "Вадим". Однако зрелый Л. выходит из-под влияния романтически-экспрессивной манеры Марлинского.

Особенно ощутима связь Л. с декабристской лит. традицией в произв. на историч. тему, прежде всего в стихах о древнем Новгороде как символе свободы. Интерес поэта к нац. истории развивался в русле идейно-худож. исканий Рылеева, А. Бестужева, Кюхельбекера. В стих. Л. "Новгород" и "Приветствую тебя, воинственных славян" в соответствии с декабрист. традицией проводится мысль о том, что в древнерус. патриотизме - истоки совр. вольнолюбия. Не исключено, что "Новгород" непосредственно обращен к участникам декабрьского восстания. Вершина воплощения новгородской темы у Л.- поэма "Последний сын вольности". Самое противопоставление тираноборца Вадима и угнетателя Рурика выдержано в духе резко отрицат. отношения Д. к версии о варягах, как зачинателях рус. гос-ва. Трагичность завершающей сцены гибели Вадима от руки Рурика, мысль об одиночестве героя и неизбежности его гибели - все это отразило скептицизм по отношению к перспективам "борьбы свободы с самовластьем" после 1825. Нек-рые эпизоды поэмы по содержанию близки рылеевским текстам. Характер соотнесения истории и настоящего в поэме носит следы декабристского влияния: в героич. прошлом потомки должны искать пример гражд. поведения, черпать мужество для борьбы (ср. предисл. Рылеева к "Думам", критич. работы А. Бестужева). В поэме отразилось также декабрист. понимание Л. миссии поэта. Бард Ингелот поет "о родине святой" и "о милой вольности". Это - главная цель поэзии, провозглашенная деятелями тайных об-в.

Воздействие декабристской социально-этич. проблематики и эстетики обнаруживается не только в "новгородских" стихах, но и в набросках поэмы об Олеге, драм о Владимире и Мстиславе. Черты декабристского подхода к проблеме "прошлое и современность" отмечены в научной лит-ре и применительно к кавк. поэмам Л. (в т. ч. "Беглец" и "Мцыри"). Разрабатывая темы рус. истории, Л. пошел дальше писателей-Д. В определении истинного характера противоречий между личностью и об-вом он овладел тем, что было сделано Д. и А. С. Пушкиным, и во многом пошел дальше. В "Последнем сыне вольности" уже нет абсолютизации политич. линии сюжета (что было обязательным для "Войнаровского" или "Аргивян"). Возрастает роль пейзажных и этнографич. описаний в качестве необходимого элемента характеристики героя. Язык поэмы, сохраняя признаки декабристской стилистич. системы, все же не так близок к ней, как к будущей поэме "Мцыри". С незнакомой Д. глубиной и многосторонностью Л. рассматривает проблему свободы человека во всех ее аспектах, а не только как свободы политической. Шаг вперед по сравнению с Д. сделал он и в стремлении сочетать идеи патриотизма с народностью, глубже постичь нар. жизнь. Л. был достойным преемником наследия Д., но созданное им уже принадлежало новому этапу развития рус. лит-ры.

Лит.: Кюхельбекер В. К., Дневник, Л., 1929, с. 219, 235, 271, 291; Сатин, в кн.: Воспоминания; Лорер, там же; Мануйлов (1), с. 103-36; Морозова, с. 617-32; Нейман (3), с. 31-61; Ефимова М. (1), с. 126-71; Семенов (7), с. 99-115; Попов А. В., Л. в первой ссылке, Ставрополь, 1949, с. 84-94; Похвиснев Г., Вырыпаев П., Пензенская действительность и декабрист, настроения М. Ю. Л., "Земля родная", Пенза, 1952, № 8, с. 131-38; Андроников (8), с. 98-103; Гиреев, Недумов, с. 507-14; Заславский И. Я., К вопросу о декабрист. традиции в творчестве Л., "Вiсник Киiв. ун-ту. Cepiя фiлологii та журналiстики", 1959, № 2, в. 2, с. 17-24; Титов (2), с. 13-31; Вацуро (2), с. 341-63; Иванова Т., Л. на Кавказе, М., 1968, с. 69-78, 80-86, 120-29, 168-75; Недумов, с. 113-15, 189-200.

А. Е. Ходоров.

Источники:

1. Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: 'Советская энциклопедия', 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.