БАЛЛАДА

Расстановка ударений: БАЛЛА`ДА

БАЛЛАДА, лиро-эпическое сюжетное стих. с четкими жанрово-структурными признаками, представленное в поэзии Л. сравнительно небольшим числом произв. Однако в круг его балладного творчества входит множество явлений промежуточных, междужанровых - на границе лирич. стих. и Б. (песня, дума), эпоса и лирики (историческая и военная песни). Их "балладность" обнаруживается в острой сюжетности, лиризме повествования, фрагментарности композиции, особой роли диалога, четкой ритмич. организации стихотв. текста.

Ранние Б. создавались под прямым воздействием предромантич. и романтич. традиции, в первую очередь B.А. Жуковского и нем. поэтов Ф. Шиллера и Г. Бюргера, интерес к к-рым был пробужден переводами Жуковского; таковы "Баллада" ("Над морем красавица-дева сидит"), "Перчатка", "Гость" ("Как прошлец иноплеменный"). В этих незрелых, ученич. опытах проявилось стремление юного поэта трактовать Б. как жанр национальный, насыщая ее приметами рус. стиля ("Русская песня", "Атаман"). В традиционные балладные конфликты и сюжеты Л. вносит новые мотивы, отразившие его юношеские размышления и устремления.Своеобразная трактовка сюжета шиллеровской "Перчатки" выявляет протестующее начало юношеской лирики: отважный рыцарь открыто презирает благодарность жестокой дамы. В традиц. сюжет о женихе-мертвеце (восходящий к "Леноре" Бюргера) Л. внес самостоят, мотив мести жениха за измену невесты: "Гость" ("Кларису юноша любил"), "Русская песня". В позднейшей Б. "Любовь мертвеца" (1841) Л. видоизменяет сюжет, лишив его мистич. начала и подчинив задаче раскрытия "любви безумного томленья", к-рого не в силах уничтожить даже смерть.

Лермонт. Б. восприняла также традицию, идущую от свободолюбивой и патриотич. поэзии декабристов, что отчетливо прослеживается в стих. "Песнь барда", "Могила бойца" (характерно, что поэт называет его думой), "Баллада" ("В избушке позднею порою"). В ряде произв. балладного жанра сказалась традиция Байрона - "Челнок" (1830), "Баллада" ("Берегись! берегись!", 1830). В романтич. духе интерпретирует Л. тему пушкинской "шотландской песни" "Ворон к ворону летит", насыщая ее сюжетную канву мотивами разочарования и острого недовольства миром ("Два сокола", 1829). Более совершенное овладение балладной формой сопровождается раскрытием новых граней индивидуального облика поэта; Л. нащупывает темы и сюжеты, к-рые займут центр, место в его зрелом творчестве; так, "Грузинская песня" и "Прощанье" ("Не уезжай, лезгинец молодой") предвосхищают мотивы поздних кавк. баллад ("Дары Терека", "Тамара" и др.). Поэтич. одухотворенность "Ангела" обогатит "Русалку", "Морскую царевну" и др. Б.

Стиль зрелого Л.-балладника складывается к 1832, когда созданы "Русалка", "Тростник", "Два великана". Кристаллизация новых творч. принципов связана у Л. с преодолением крайностей романтич. метода, прежде особенно явственных в рыцарских Б. Написанная в 1832 "Баллада" ("Из ворот выезжают") и не позже этого года Б. "Он был в краю святом" дают шутливую, сниженную трактовку рыцарской темы, знаменуя отказ от традиц. путей ее решения. Б. остается действ. жанром в творчестве Л. 1837-41; ее характерными приметами становятся лаконизм выразит. средств при внутр. драматизме и эмоц. насыщенности стиха, отличающегося лирич. многозначностью, цельность и стройность композиции. В процессе творч. эволюции Л. все дальше отходит от канонич. Б. романтизма, не связывая себя строгими нормами ее поэтики, расширяет тематич. рамки жанра, усиливает лирич. звучание и внутр. драматизм событий, делая Б. емкой формой для выражения сложного строя переживаний и чувств. Поэт безгранично раздвигает пределы балладной ситуации, и она оказывается способной "вместить" в эту жанровую форму и идею нетленности любви, и величие страсти, и романтику подвига. Преобразуя и сжимая эпич. начало в Б., Л. возвращает ей изначальный лаконизм, емкость эмоц. "подтекста", суровую мужественность переживания. Наиболее отчетливо новаторство Л. ощущается в балладе-аллегории ("Два великана", 1832; "Три пальмы", 1839; "Спор", 1841), позволяющей поэту поставить философские и общественно-историч. вопросы, не связанные ранее с балладной жанровой формой.

Для Л. характерна Б., построенная на мотивах нар. фантастики. Поэт обращается не только к русскому, но и кавказскому и европейскому фольклору (Б. "Тростник" близка сюжетно к народной англ. Б. "Две сестры из Биннори"). Опираясь на традиции русской и европейской Б., Л. сумел сказать новое слово в интерпретации фольклора, сосредоточив внимание на передаче поэтич. настроения и гуманистич. содержания нар. творчества. Однако лермонт. Б. далеки от стилизации: фольклорный элемент органически усваивается его худож. системой и входит неотъемлемой частью в мир лермонт. поэзии. Продолжая традиции рус. поэтич. перевода, Л. обращается к новым именам и явлениям, характерным для эпохи 30-х гг.- творчеству нем. поэта-романтика Цедлица ("Воздушный корабль"). Лучшие баллады Л. свидетельствуют, что и в этом жанре, тесно связанном с романтизмом, происходило усиление реалистич. тенденций.

Лит.: Владимиров, с. 15, 26-30; Эйхенбаум (3), с. 29, 50-52, 105-06; Эйхенбаум (6), с. 323-24; Розанов И. (3), с. 184-95; Гаркави (2), с. 274-84; Рубенович (2), с. 87-93; Федоров (2), с. 235-42; Семенова М. П., О жанровом составе рус. песенного фольклора, в кн.: Вопросы лит-ры и фольклора, Воронеж, 1973, с. 181-88; Копылова Н. И., Фольклоризм композиции рус. лит. баллады 1-й трети 19 в., в кн.: Вопросы поэтики лит-ры и фольклора, Воронеж, 1976, с. 115-16; Иезуитова Р. В., Баллада в эпоху романтизма, в кн.: Рус. романтизм. Сб. ст., Л., 1978, с. 162-163; Suchanek L., Rosyiska ballada romantyczna, Wroclaw - Warsz. [a. o.], 1974, s. 103-05.

P. В. Иезуитова.

Источники:

1. Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: 'Советская энциклопедия', 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.